Заслуженный артист России Андрей Меркурьев на сцене главного театра страны – Большого – блистает без малого десять лет. И, поверьте, это немало! Ведь артисты балета, имея трудовой стаж 20 лет, уже могут запросто уйти на заслуженный отдых или заняться, например, педагогической деятельностью.
О том, что наш сегодняшний собеседник тоже в будущем свяжет свою жизнь с педагогикой, говорить пока рано, хотя для этого у него есть всё – и опыт, и образование, и желание передать свои знания и умения новичкам.
Встречайте – ведущий солист Большого театра Андрей Меркурьев.
– Андрей, свои первые «балетные па» ты сделал ещё студентом Уфимского хореографического училища. Здесь же, в столице Башкортостана, в детском фольклорном ансамбле в своё время учился будущий знаменитый танцовщик-балетмейстер Рудольф Нуриев. Потом ваши творческие судьбы снова сошлись: в разные годы вы оба блистали на сцене легендарного Мариинского театра. Какое место в твоей жизни занимает имя этого великого артиста?
– Не сотвори себе кумира, звучит одна из заповедей Библии, но Рудольф действительно был одним из тех, на кого я равнялся. Я пересмотрел в записи многие его выступления, столько книг о нём перечитал… Он для меня был и остаётся эталоном.
Помню, когда учился в балетной школе, а тогда она ещё не носила его имя, в Уфе про Рудольфа Нуриева снимали фильм. И в нём даже участвовали некоторые воспитанники нашего училища. Жаль, конечно, мне так и не удалось увидеть этого великого мастера. Ведь он тогда приезжал в столицу Башкирии.
Преклоняюсь перед его работоспособностью и стремлением покорять вершины.
– Наверное, символично, что несколько лет назад ты учредил именную стипендию для лучших студентов родного для тебя Башкирского хореографического училища, которое теперь, к слову, уже носит имя Нуриева. Средства-то откуда?
– Свои кровные. (Улыбается). Молодых одарённых артистов нужно поддерживать. Премия хоть и небольшая, но даже эти деньги, я уверен, послужат ребятам дополнительным стимулом. Любая поддержка очень ценна и дорога. Будучи студентом, я получал президентскую премию, это давало мне дополнительный толчок к знаниям, к дальнейшему развитию.
– Ещё одну премию ты учредил на Российском конкурсе артистов балета в Перми. С этим городом тоже связана твоя биография?
– Да, в 2001 году я получил там вторую премию на Международном конкурсе артистов балета. А позже не раз приезжал туда с гастролями – как с личными, так и с Большим театром.
– Знаю, что ты хорошо себя зарекомендовал не только как артист балета – вместе с Чулпан Хаматовой в 2009 году сыграл в музыкальной постановке Аллы Сигаловой «Бедная Лиза». Спектакль без слов, все эмоции выражались через пластику тела. А как насчёт драматической роли?
– Желание, конечно, есть, но боюсь не смогу выучить столько текста. Хотя у меня уже был небольшой опыт: с театром «SounDrama» мы выпускали спектакль «О.С.» по роману Шодерло де Лакло «Опасные связи», играл Виконта Вальмона. Между прочим, главная роль. У меня даже было несколько слов, но всё настолько волнительно мне давалось. Правда, как танцовщик я приобрёл хороший опыт.
– А есть на примете актриса, с которой ты с удовольствием бы вышел на сцену в драматическом спектакле?
– Хотел бы снова сыграть с Чулпан Хаматовой.
– Тогда пожелаю тебе интересую роль в постановке Галины Борисовны Волчек в театре «Современник», где, собственно, играет эта замечательная актриса.
– Спасибо большое! И даже если выйду на сцену и скажу: «Кушать подано» – это уже подарок от «Современника».
– В прошлом году в Одессе ты поставил балет «Крик» по мотивам романа Александра Зиновьева «Иди на Голгофу». Успех есть? И удаётся ли тебе вообще попасть в этот удивительный черноморский город после всех событий в Украине?
– В страну меня пускают, хотя на границе не раз сталкивался то с какими-то проверками, то с допросами. Но меня это не останавливало. Труппа в Одесском театре оперы и балета хорошая, я очень полюбил их коллектив. И несмотря на то, что это был мой первый опыт работы как хореографа, сегодня меня снова приглашают осуществить там очередную постановку. А значит, успех есть!
– В одном из своих интервью, Андрей, ты говорил, что любишь экспериментировать. Каким экспериментом гордишься?
– Даже не задумывался об этом. Я не зацикливаюсь на том, чем горжусь, чего достиг, и кто я такой. (Хитро улыбается).
– Ты самокритичный! Какой же тогда твой главный недостаток?
– Всегда говорю то, что думаю.
Кто-то считает, что я карьерист. Но это не так. Чтобы достигнуть больших вершин, я никогда не буду перешагивать через людей. А вообще я не любитель искать лёгкие пути.
– Пойдёшь в гору или обойдёшь её?
– Буду идти в гору.
– Смело.
Десять лет назад в Большом театре России был возобновлён балет «Кармен-сюита» впервые поставленный здесь ещё в 1967 году по просьбе Майи Плисецкой кубинским балетмейстером Альберто Алонсо. В нынешней его постановке ты исполнял партию Хозе, выходя на сцену с выдающимися балеринами Марией Александровой, Светланой Захаровой и Галиной Степаненко. Можешь охарактеризовать каждую из партнёрш?
– (Задумался). Наверное, не всё можно высказать словами. Есть какое-то внутреннее ощущение к каждой балерине и это тяжело передать. Я боюсь ошибиться в словах, ведь артисты – люди впечатлительные…
До Большого театра я танцевал «Кармен» в другой редакции – в Мариинском. Каждая балерина там тоже по-своему индивидуальна. Одной ты веришь, другой слегка не доверяешь. Но любил я, скажу честно, всех! (Смеётся).
– Удивительное совпадение, что в Большом ты репетируешь под руководством Народного артиста РСФСР Виктора Барыкина, который тоже некогда исполнял партию Хозе в «Кармен-сюите». Он же в 2010 году этот спектакль возобновил в Мариинке. Как приглашённый артист ты согласился бы выйти на питерскую сцену в родной для тебя роли?
– Предложений принять участие в этой постановке пока не поступало, хотя с удовольствием там станцевал бы своего Хозе. Ведь я трактую его совсем по-другому. И очень даже неплохо. (Смеётся). А что касается Виктора Николаевича, то в «Кармен» он больше запомнился мне в партии Коррехидора.
– Как у балетного артиста у тебя уже солидный стаж. Какую знаковую роль можешь определить, как ключевую в твоей творческой биографии?
– По жизни со мной идёт Тореадор Эспада из балета «Дон Кихот», одна из моих коронных партий. А вообще много было спектаклей, которые мне ценны, но их в афише больше нет – репертуар-то всё время обновляется.
– Давно не слышал о поездках Большого театра…
– В этом году у нас действительно не было запланировано никаких гастролей – в Москве работы хватает! Хотя сидеть на одном месте точно не для меня. Я даже в квартире делаю постоянные перестановки. Может, поэтому я и мечтаю о своём загородном доме, куда буду приезжать после гастролей, заряжаться положительной энергией и находить вдохновение для творчества. А вообще – нет ничего прекраснее, чем единение с природой.
– Слышал, что в сентябре солисты Большого театра выступали в Иркутске. Удалось совместить приятное с полезным?
– По приглашению Дениса Мацуева мы участвовали в его Международном фестивале классической музыки «Звёзды на Байкале». И на сцене выступили на ура, и отдохнули здорово: катались на теплоходе, парились в сауне и прыгали в холодный Байкал.
– Вот это да! Но завершая нашу встречу, Андрей, хочу вернуться к высокому искусству и процитировать Рудольфа Нуриева, который как-то сказал, что «по-настоящему я живу только на сцене».
– Полностью с ним согласен. Но я хочу жить по-настоящему не только на сцене: хочу чаще бывать на природе, загорать у речки, ловить рыбу, греться у костра – это так шикарно.
В театре мы можем играть и любовников, и романтиков, и злодеев. И за все созданные образы благодарные зрители будут артистам рукоплескать. Разве это не здорово?
– Соглашусь с тобой. Но лишь бы артист не зазнавался, а то молодёжь сегодня уже после первой небольшой роли в кино необоснованно завышает себе самооценку…
– Да, главное – оставаться человеком!
Богдан КОЛЕСНИКОВ
Фото из архива Андрея Меркурьева