Знаменитую киноленту Ильи Фрэза «Первоклассница» теперь нечасто показывают по телевидению. Даже в преддверии 1 сентября. Хотя в былые времена очаровательную девчушку Марусю Орлову, главную героиню картины, знал каждый советский человек. И родители нередко ставили в пример своим детям эту девочку, превратившуюся из самолюбивой задиры в дисциплинированную и отзывчивую школьницу.
Наталия Защипина прославилась в совсем юном возрасте. Когда вышла первая картина с её участием – «Жила-была девочка» – Наташе не было и шести лет. Уже позже, окончив школу, она поступила в институт кинематографии.
Вместе с ней на курсе учились будущие известные актрисы Тамара Сёмина, Наталия Кустинская, Лариса Кадочникова, Лидия Федосеева-Шукшина и Татьяна Бестаева. Одни отдали большее предпочтение кино, другие – театру. Защипина пошла по второму пути и, окончив актёрский факультет ВГИКа, была принята в труппу Театра сатиры. С тех пор прошло 55 лет, но актриса по-прежнему остаётся верной своим принципам, убеждениям и родной сцене.
- Наталия Александровна, Вы служите в театре с 1961 года. Какой период здесь был для Вас самым ярким?
- С большим теплом вспоминаю время, когда режиссёром у нас работал Марк Анатольевич Захаров. Пожалуй, я играла в каждом втором его спектакле. И если что-нибудь на сегодняшний день я умею делать на сцене, то во многом благодаря тому, что этому научил меня он.
Я же была совсем молодой, и его манера режиссуры, манера общения с актёрами были мне тогда очень близки и понятны. Захаров – мой режиссёр. Я многое от него почерпнула, многому научилась на сцене, что принесло мне и удовольствие, и успех, и зрительскую любовь уже как к театральной актрисе.
- А в чём была его изюминка в отличие, например, от режиссуры В.Н. Плучека?
- Валентин Николаевич режиссёр «старой школы», он заставлял актёров самим многое привносить в роль, думать над образом героя. Уже потом он смотрел твой готовый продукт, что-то выбрасывал из него, что-то принимал. А у Марка Анатольевича было жёсткое видение того, что нужно делать в спектакле. Он просил актёров чётко выполнять свою задачу. Без всяких поблажек. И мне так работать нравилось. Хотя, конечно, по ходу репетиций рождалось и что-то своё.
У Захарова всегда очень верное и жёсткое видение того, что он хочет поставить. И свою актёрскую природу мне подчинять ему было в кайф.
- Значит, когда Марк Анатольевич ушёл в «Ленком», Вы всё-таки подумывали о том, чтобы пойти за ним?
- За ним бы многие пошли. Но в Министерстве культуры тогда запретили ему брать актёров из нашего театра. Наверное, это было верное решение. Ведь неизвестно, кто бы тогда здесь остался. Хотя и я с супругом (актёром Борисом Кумаритовым, – прим. авт.), и Андрей Миронов, и другие артисты немного погодя разговаривали с Захаровым насчёт перевода, но… Он и рад бы взять, да ему это делать категорически запретили.
- Тем не менее, Пельтцер всё-таки уйти удалось.
- Татьяна Ивановна ушла по другой причине – после серьёзной ругани с Плучеком. И этот скандал произошёл на моих глазах. Они высказали, что друг о друге думают, и Татьяна Ивановна развернулась и ушла. Но скандал был обоснованный: ей многое не нравилось, что делает Валентин Николаевич. То есть поругались они как творческие люди.
Ну а потом Пельтцер была уже Народной артисткой СССР, поэтому ей многое разрешалось. (Смеётся).
- У Вас было много потрясающих партнёров по сцене – Владимир Лепко, Валентина Токарская, Анатолий Папанов, Андрей Миронов. До сих пор с улыбкой вспоминаю Страхового агента в Вашем исполнении в спектакле «Как пришить старушку» с Ольгой Аросевой в главной роли. А кого Вы считаете своим учителем в профессиональном плане?
- Да, много у меня было чудесных партнёров. Кстати, кроме репертуарных спектаклей, в течение 15 лет мы играли с Аросевой двух сестёр в антрепризе «Нью-Йорк. До востребования. Розе». Объехали с ней всю Россию, Америку, много гастролировали по Европе. Зал всегда очень тепло нас принимал.
А учителя?.. Я за многими понемножку подглядывала. Ещё во ВГИКе мой педагог Ольга Ивановна Пыжова научила меня смотреть на старшее поколение актёров, учиться у них – ведь школа у них была безупречная, настоящая. Школа переживаний, а не школа представлений.
Поэтому училась я у всех корифеев нашего театра. А вот Андрей Миронов, к слову, вообще любил учить своих партнёров. Хотя был моложе многих из них. Он требовал, чтобы актёры выполняли его видение взаимоотношений на сцене. Зачастую это было верно и правильно, поэтому я с удовольствием ему подчинялась, хотя иногда мы и спорили с ним. (Улыбается). Андрей был очень талантливым человеком, у него было чему поучиться.
- Интересно, нынешняя молодёжь равняется на старшее поколение, может, спрашивает профессионального совета?
- Нет. У них совершенно другое понятие о театральном искусстве. Они всё лучше всех знают. Но выправляются и вылезают те, кто по-настоящему талантлив. Остальные так и топчутся со своей фанаберией на месте.
Но чему мы удивляемся? В институтах учить-то почти некому. Педагогов настоящих не осталось. Да, есть актёры, способные чему-то научить лично от себя, а актёрской школы как таковой уже нет. Неслучайно же многие режиссёры берут с улицы непрофессиональных актёров и в силу их возможных способностей снимают в кино.
Наверное, время сейчас такое. Я это не осуждаю, а только говорю, что нынешняя молодёжь ни к чему и ни к кому не прислушивается.
- Несколько лет назад ходил на спектакль «Дураки», где у Вас была довольно интересная характерная роль. И вдруг его сняли с репертуара. Постановка-то относительно молодая. Что произошло?
- Его в серьёз не воспринимал директор нашего театра. Хотя Александр Анатольевич Ширвиндт на спектакль много возлагал надежд. Но, вероятно, директорское слово победило.
И сейчас у меня всего одна роль в театре – Фрекен Бок в «Малыше и Карлсоне, который живёт на крыше».
- А в предстоящем сезоне что-нибудь прогнозируется?
- Перед уходом в отпуск Ширвиндт намекнул мне, что что-то будет. Поживём – увидим.
Но я не сетую, потому что понимаю – старики сейчас не особо-то и нужны. Теперь другой тренд в театре. Всё ставится на молодых актёров.
- Старик старику рознь. Вы прекрасно выглядите, Наталия Александровна.
- (Смеётся). Конечно, я не постарела до такой степени, чтобы выбрасывать на помойку. И ещё могу играть, бегать, петь и танцевать. Но всё равно 78 лет никуда не денешь – они же в паспорте записаны. Нужно ко всему относиться спокойно. Се ля ви. Пригожусь, так пригожусь.
- Говорят же, что в театре не бывает старых актрис, а есть молодые, моложавые и молодящиеся.
- Ну я, наверное, ни к одной из этих категорий не отношусь. Какая есть, такая есть. А все возрастные периоды надо переживать мужественно и смотреть на всё с оптимизмом.
У меня дома большая библиотека. Я много читаю – и художественную литературу, и глянцевые журналы. Сейчас перечитываю Омара Хайяма. Ещё люблю разгадывать кроссворды и читаю книги на французском языке.
- Вспоминая о Ваших ролях в кино, сразу приходит на ум «Первоклассница». Помните свой первый раз в первый класс?
- Убей Бог, не помню. Видимо ничего особенного в этот день не случилось. Поступила и поступила. В то же время я ещё училась в музыкальной школе по классу фортепиано. Потом поступила в музыкальное училище при Московской консерватории. Два года проучилась у профессора Рубаха, но в итоге сбежала во ВГИК. Меня ужасно тянуло в актрисы. Хотя Клавдия Васильевна, моя мама, мне часто повторяла, что в кино меня «выкрасят и выбросят». Надо иметь профессию. Как педагог по классу фортепиано в районной школе, она хотела, чтобы я была пианисткой или, может, стала хоровым дирижёром.
- В Вашей фильмографии немало военных картин: «Жила-была девочка», «У них есть Родина», «Дети партизана». Знаю, что война постучалась и в ваш дом. И в 1941 году, защищая Москву, пропал без вести Ваш отец.
- Как у тренера женской сборной НКВД по спортивной гимнастике у него была бронь. Но с началом войны папа добровольцем ушёл на фронт. Был десантником. Вместе с сослуживцами его расстреляли в воздухе, когда они выпрыгнули из самолёта над Боровским районом.
- Вы много лет вместе с супругом занимались дублированием иностранных картин, в том числе мультфильмов. Сегодня чем порадуете?
- Ничем. Те люди, которые раньше работали ассистентами по актёрам, уже ушли на пенсию. А молодые мальчишки и девчонки, которые пришли на их место, они ни меня не знают, ни фильмов с моим участием. Так что пока я не у дел.
- Недавно по телевизору показывали «Цветик-семицветик». Если бы у Вас в руках, как у девочки Жени, героини мультфильма, которую вы озвучивали, сейчас оказался такой волшебный цветок, какое желание бы Вы для себя загадали?
- Очень хочется ещё работать на сцене. (Смеётся). Всё остальное у меня есть.
Богдан КОЛЕСНИКОВ
Фото автора и из архива