Стихи о юности и смерти


И выходит песня
С топотом шагов
В мир, открытый настежь
Бешенству ветров.

Э. Багрицкий


Первая неделя октября явила миру Марину Цветаеву, поэта, достигшего последней, трагической высоты и не имеющего аналогов в пантеоне  российских мастеров стихосложения.


Бывают стихотворцы, которым выпадает сыграть судьбоносную роль в культуре определенного народа. Без них самосознание той или иной нации было бы неполным. Но существуют и поэты такого масштаба, что без них немыслима духовная жизнь всего человечества. Перечень их имен не столь уж обширен. Это Шекспир у британцев, Лорка у испанцев, Франсуа Вийон у французов, Гете и Рильке у  немцев... Что касается женских имен в этом списке, их и вовсе можно пересчитать по пальцам одной руки. Среди них, пожалуй, удаленная от нас во времени и пространстве Сапфо и гораздо более близкая москвичка Марина Цветаева.


РОЖДЕНИЕ ГЕНИЯ


Марина Ивановна родилась в семье профессора Московского университета Ивана Владимировича Цветаева, основавшего для нас Музей изящных искусств имени Пушкина. Кстати, почему он не носит имя своего создателя, чья богатейшая личная коллекция античных скульптур, подаренная Москве, легла в основу экспозиции, поистине загадка. Отец будущей поэтессы происходил из рода деревенских священников, однако избрал для себя научное поприще. И столь преуспел на нем, что за выдающиеся заслуги перед отечественной культурой государь жаловал ему дворянский титул. Его супруга, урожденная Мейн, несла в своих жилах смешанную польско-германскую кровь. Она была виртуозной пианисткой, писала стихи и отличалась романтическим мировосприятием. Эти два достаточно разных, однако богато одаренных и в чем-то равновеликих человека и подарили мировой поэзии гений Марины Цветаевой. Кстати, сама она скажет позже о природе высокого дара: "Гений - это талант плюс воловий труд".

 

"МОИМ СТИХАМ, НАПИСАННЫМ ТАК РАНО..."


Унаследовав филологическое чутье от отца, а романтизм и музыкальную одаренность от матери, Марина начала слагать рифмованные строки буквально с пеленок. В 13 лет о ней уже можно было говорить как о поэте с собственным почерком.


Юная поэтесса обладала яркой индивидуальностью, художнической дерзостью и явно не вписывалась ни в одно из современных ей литературных направлений. Ей было одинаково чужды как мистическая неясность символистов, так и чрезмерно яркие краски акмеистов и уж тем более - эпатажные выходки футуристов. Пора ученичества в творческой жизни Цветаевой практически отсутствовала. Да она и не признавала субординации, неизбежной в отношениях мастера и подмастерья. Чувства, понятные и приемлемые для нее - влюбленность или дружба на равных.


Стихи юной Марины Цветаевой поражают виртуозной музыкальностью, вихревым ритмом и богатой инструментовкой. Основные их мотивы - юность и смерть, любовь и вероломство, страсть и гибель. В ее  строфах ясно различимы романтическая интонация, максималистская позиция автора, обнаженный трагизм. Поэт бесстрашно исследует глубины и бездны человеческого духа, заглядывая в такие области, о коих другие предпочитают благоразумно умалчивать.


Всяческая поза, желание выглядеть красиво в глазах читателей Цветаевой претят. Поставленный Генрихом Ибсеном вопрос "быть или казаться?" она безоговорочно решает в пользу первой части формулы. И предстает в своих стихах естественной и органичной, без всякого грима, не опасаясь разочаровать или оттолкнуть: "Я сейчас лежу ничком, взбешенная, на постели..."

 

НЕСЛЫХАННАЯ ПРОСТОТА


Несмотря на многочисленные и богатые культурологические связи  и ассоциации, поэт, как правило, выбирает предельно простые слова: "Идешь, на меня похожий, глаза опуская вниз..." "Я пришла к тебе черной полночью за последней помощью..." "Послушайте, еще меня любите за то, что я умру!" "Мне так не хотелось в землю с любимой моей земли". Однако они намертво врезаются в память именно благодаря тому, что без малейшей вычурности и манерности обнажают трагическую суть предмета. Недаром на Востоке говорят: речи мудрецов просты.


Более того, поэзия Марины Цветаевой, несмотря на присутствие новаторских приемов, по сути своей архаична. Она властно возвращает нас к нервооснове: мифу, плачу, молитве, заговору. "Развела тебе в стакане горстку жженых волос, чтоб не елось, чтоб не пелось, не пилось, не спалось..." У кого еще в начале XX века можно встретить этакий завораживающий колдовской шепоток?


Стихи Цветаевой - возврат к истокам человеческого бытия и сознания, к тому, что Юнг назвал коллективным подсознательным или архетипом. В этом смысле они подобны произведениям отца трагедии Эсхила, величие которого - в непревзойденной простоте.


"Чтобы в мире только двое: я и миф!" - с юношеским максимализмом восклицала поэтесса. И, несмотря на трагическую гибель, в мире навсегда остался ее звонкий голос, "убежавший тленья", и ее крылатая душа пророка и певца.


P.S. Кстати, дорогой читатель, Центральная районная библиотека имени С. Есенина приготовила для всех поклонников великого дара поэтессы приятный сюрприз: выставку, приуроченную к 114-й годовщине ее рождения. В фондах библиотеки вы найдете стихи и прозу Марины Цветаевой, а также произведения, посвященные ее жизни и творчеству как отечественных, так и известных зарубежных авторов.

 

Елена ПЕЧЕРСКАЯ

Нет комментариев
Добавить комментарий