Научить человека думать


Героиня нашей сегодняшней встречи родилась не в простой семье. Ещё в 18 веке сам великий государь император Пётр Первый подписал документ о присвоении звания потомственного дворянина Иоахиму фон Геника. Эту бумагу совсем ещё юная Мила видела собственными глазами в руках папы. Жаль, сохранить сей бесценный документ не удалось – отец в тот же день его сжёг.

По мужской линии у актрисы Людмилы Геника – все потомственные дворяне. А значит, в ней тоже течёт благородная кровь. Впрочем, это видно сразу.


Людмила Юрьевна очень любит книги. Ещё младшей школьницей она прочла «Декамерон» Джованни Боккаччо и «Исповедь» Жан-Жака Руссо. Не выбирала – брала с полки первые попавшиеся. И ещё – обожает стихи Владислава Ходасевича. Признаётся, что поэзия Ахматовой и Цветаевой «не её», но ахматовское «Я научилась просто, мудро жить» очень близко ей по духу.


Наша встреча с Людмилой Геника прошла у неё дома. В просторной квартире, где она вместе со своим супругом знаменитым актёром Борисом Чирковым прожила много счастливых лет, в разное время гостили великие люди XX века. Фаина Раневская, Георгий Товстоногов, Ираклий Андроников, Лев Свердлин, Кукныниксы…


День рождения Людмила Юрьевна отмечать не любит, а вот 29 сентября, в день своих именин, поздравления принимает всегда.


В последние годы актриса неохотно общается с журналистами, однако специально для «Люберецкой газеты» сделала исключение.


- Я человек несовременный и теперешнюю жизнь не приемлю. И то, что сегодня происходит в искусстве, образовании, литературе и медицине мне непостижимо, – сетует актриса. – Не понимаю я сегодняшнюю режиссуру и почему надо так коверкать классику. Иной раз складывается впечатление, что многие главные режиссёры наших театров получают какие-то деньги из американского посольства. Ну нельзя так уничтожать русскую культуру, как это делается сейчас.


- Прекрасно Вас понимаю, Людмила Юрьевна. Человеку, который жил в то время, когда культура в стране была на достойном уровне, когда кино считалось «важнейшим из искусств»… Тем более Ваша юность выпала на страшные военные годы.


- Моя мама ещё во время гражданской войны проболела тремя тифами, была очень слаба. Ей даже рожать было противопоказано, но она решилась на этот подвиг, чтобы «удержать» мужа. Но когда мне исполнилось три года, отец ушёл из семьи. А мать слегла. И мне пришлось ухаживать за ней. Правда, когда бежала на занятия в школу, я знала, что если маме что-то понадобится, ей всегда могла помочь дворничиха, жившая в нашей коммуналке. Тогда люди не были обозлёнными друг на друга. Сегодня, увы, настали другие времена.


- Ваш отец Юрий Геника с 1934 года преподавал во ВГИКе, с 1947 по 1949 и с 1952 по 1957 годы был проректором этого института, однако Вы пошли учиться в театральное училище имени Б.В Щукина…


- Тогда у него была уже другая семья, да и мне ничего не надо было от отца.


Когда во время войны в Москву из эвакуации вернулся ГИТИС, я сразу поступила на театроведческий факультет, а уже в 1943 году решила перейти в «Щуку» на актёрский. Из ГИТИСа меня уговаривали не уходить, говоря, что из меня получится отличный театровед. Но документы всё же выдали, взяв с меня слово, что буду учиться в двух вузах параллельно. Два года я так проучилась, но когда в «Щуке» стала много репетировать, играть в различных постановках, к сожалению, с театроведческим факультетом пришлось попрощаться.


После окончания театрального училища имени Щукина, в 1947 году, меня и ещё троих моих однокурсников (Юлию Борисову, Аллу Парфаньяк и Евгения Симонова) приняли в Вахтанговский театр. Здесь я прослужила всего два года, играла в нескольких репертуарных постановках. А в 1949 году познакомилась с Борисом Чирковым, и вскоре мы поженились.


Чирку (так называла Людмила Юрьевна Б.П. Чиркова, – прим. авт.) тогда тоже предлагали перейти в наш театр, но ему не пригляделся репертуар. Но как раз в то время на месте Камерного театра, которым до 1949 года руководил Александр Яковлевич Таиров, открывался драматический театр им. Пушкина, куда перешла часть труппы Камерного театра. Художественным руководителем назначили талантливого актёра театра и кино Народного артиста Советского Союза Василия Ванина. Но уже через полтора года, поставив как режиссёр «Свадьбу Кречинского», где он сыграл свою последнюю роль – Расплюева, Василий Васильевич скончался. Очевидно, он чувствовал свой уход из жизни, и незадолго до смерти передел Чиркову все свои большие роли: «Боречка, это всё твоё. Потому что я играть уже не могу».


В 1951 году театр возглавил Борис Бабочкин, талантливейший актёр, но как художественный руководитель и режиссёр он был посредственным. Спустя год ему на смену пришёл Народный артист СССР Иосиф Туманов. При нём была жизнь совсем другая, насыщенная, до тех пор, пока в 1960 году на его должность не назначили Бориса Равенских. Терпеть его диктатуру мы с Чирком не желали и ушли в Московский драматический театр имени Н.В. Гоголя, где нас приняли очень радушно.


Положительные герои были мне безразличны, я любила играть стерв: ведь с «отрицаловкой» работать интереснее. Всегда искала свой образ героини, когда можно на чём-то заострить зрительское внимание. И в театре все знали, что со мной лучше не спорить, в любом случае, я смогу настоять на своём. (Смеётся). Даже с режиссёрами во время репетиций порой не соглашалась, говорила им – что логично, что нелогично. Вследствие чего в театре меня стали называть «ГеникаЛогическая».


Спектаклей в драмтеатре им.Гоголя у меня было много. Но когда подошла уже к такому возрасту, что мне предлагали играть мам, тёток и компаньонок (а в труппе, как правило, актрис среднего возраста – большинство, и каждая, по сути, может претендовать на эту роль), я написала заявление и ушла.


- И почти тридцать лет Вы не работаете в театре. Не было желания вернуться?


- Ни разу. Да, я могла бы играть разных мамаш и тёток, но ведь на одну роль претендовало по десять актрис. Мне было гораздо интереснее в институте кинематографии, где я с головой окунулась в преподавательскую деятельность и сама могла репетировать с ребятами любые роли. Ещё до недавнего времени вела подготовительные курсы для поступающих во ВГИК. Занималась с каждым индивидуально. На дому. И считаю, что основная задача меня как педагога – это научить человека думать. Тогда все таланты и способности будут проявляться. Вообще, нет неталантливых людей, а если есть большое желание, то научиться можно очень многому.


После тяжёлой операции с педагогической деятельностью я завязала. Но во ВГИКе продолжает вести педагогическую деятельность моя дочь Мила.


Работы мне сейчас не хватает. Очень трудно – ничего не делать. Ну, читаю я художественную литературу, разгадываю кроссворды. Современными авторами не увлекаюсь, в театры не хожу. А разговаривать по телефону, когда не видишь глаза собеседника, – это не то общение. Остаётся обсуждать телесериалы? Не хочу. Однажды я подсчитала: каждый день по телевидению показывают порядка семидесяти американских картин. И всё это, в основном, жестокие боевики. А наши хорошие фильмы идут или в семь утра, или в час ночи. Для кого?


- Действительно, знаменитый фильм Михаила Калатозова «Верные друзья», которому в этом году исполнилось 60 лет, как-то показывали во втором часу ночи…


- Эту картину давно уже не показывали. Почему? Не могу понять. Ведь это фильм о русской природе, дружбе и доброте. Да, был период, когда «Верные друзья» не шёл по идеологическим соображениям, поскольку автором сценария был Александр Галич, но теперь-то что мешает?..


- Теперь и кино стало другим – продюсерским. И роли в фильмах то и дело исполняют не те актёры, которые действительно подходят по образу и типажу, а те, кого приводит продюсер.


- Искусство, которое идёт от ума, нельзя назвать искусством. Его нужно пропускать только через душу и сердце. Сейчас же появилось слишком много «умного искусства». Помню слова режиссёра Леонида Баратова: «В актрисе главное не красота, а обаяние». И это верно.


Пройдя институт и три театра, я никогда ни с кем не поругалась. Я не умею и не люблю выяснять отношения. А когда человек делал мне пакости, то просто подходила к нему и говорила, что «вы для меня не существуете, я вас больше не знаю».


Уже 32 года я живу без Яснышка (Б.П. Чиркова, – прим. авт.). Помню, многие мне тогда говорили, что я снова выйду замуж. Не вышла. Ведь сравнить его нельзя ни с кем. Это был совершенно удивительный человек. Такого трепетного, интеллигентного и добросердечного мужчину я больше никогда в своей жизни не встречала. Он был невероятным аристократом. И наша любовь была больше, чем просто любовь. Мы даже думали с ним одинаково. Да и что может быть лучше хорошего человека?


  

Богдан КОЛЕСНИКОВ

Фото из архива

Комментарии
Добавить комментарий
Иван Тимофеевич
Иван Тимофеевич
Вот это радость! Мой отец учился с Милой на одном курсе, они вместе снимались. Наша семья давно уехала из Москвы, живем в Ульяновске. Передавайте ей пламенный привет! Любим. Спасибо за статью. С детства помню что она не соглашалась на встречи с репортерами и Чирку не советовала с ими общаться. Как вам удалось её уговорить? И интересно как получилось. Милка чудесный рассказчик но у нее такой поток информации, что только сортируй. А здесь все по полкам разложено. Вы молодцы, что помните наших корифеев. Много нового узнал. Она же все в тайне любит держать. А вы разговорили
комментировать