Её всегда узнают по улыбке


Наталья Хорохорина является одной из самых обаятельных актрис отечественного кино. В её творческом багаже хранятся более ста двадцати фильмов. И каждая роль по-своему дорога как самой актрисе, так и почитателям её творчества.


В одних картинах она появляется перед нами лучезарной хохотушкой, в других, более поздних работах, любящей женой или матерью. Но есть две ключевые киноленты, которые, по сути, и принесли Наталье народную любовь и признание – «Пираты ХХ века» и «Белые росы». Однако сама Заслуженная артистка России считает себя, в первую очередь, актрисой театра. Ведь только здесь она может получить истинное удовольствие от живого общения со зрительным залом и партнёрами по сцене.


- Наталья Николаевна, совсем недавно, 18 марта, мы отпраздновали вторую годовщину возвращения Крыма в состав России. Но, наверное, не все наши читатели знают, чтонатурные съёмки знаменитых «Пиратов ХХ века» велись на черноморском побережье этого полуострова.Когда Вы там были крайний раз?


- В начале прошлого года. Тогда в Феодосии я снималась в «Сезоне любви» у Каринэ Фолиянц. Знаю, что сериал уже получил приз на каком-то фестивале, но в телевизионном эфире его ещё не было.


До этого приезжала в Крым с антрепризами, мы объездили с ними весь полуостров. До сих пор вспоминаю спектакль в Севастополе – зрители не отпускали нас со сцены, долго аплодировали. Конечно, они соскучились по родной русской речи.


Впервые в жизни Чёрное море я увидела в Крыму и сразу влюбилась в него. И когда мы приехали туда в 1979 году на съёмки «Пиратов…», а фильм снимали в самых живописных уголках полуострова, я полюбила его ещё больше.


Первые съёмочные дни проходили в конце марта – на территории гостиницы «Ялта»: в бассейне снимали сцену затопления советского корабля. Уже в мае мы перебрались на Азовское море, где снимался абордаж. А в июне снова вернулись в Крым. Натурные съёмки проходили в Новом Свете, Ялте, Севастополе, Коктебеле, мы даже на Кара-Даг ездили.


- Вы уже не раз рассказывали, что для реальности действий в кадре Талгат Нигматулин Вас действительно бил по спине палкой. Не каждая актриса на такое согласится…


- Повлияла наша дружба с Талгатом, которая уже переходила в творческую заинтересованность. Мы хотели, чтобы на экране всё получилось органично и убедительно.


Раньше во время длинных кино экспедиций члены съёмочной группы очень сближались. Так же обычно складывалось и в театральном институте: за четыре года учёбы студенты становились друг другу ближе, чем родственники. Мы проводили вместе по 24 часа в сутки. Куда уж больше? (Улыбается).


- А как сложилась судьба Ваших однокурсников? Многие ли остались в профессии?


- Из 30 человек до диплома дошли только 17, причём двое парней к нам пришли уже в середине учёбы. Одним из них был Саша Ожигин, который запомнился зрителям по роли директора заповедника в картине «В четверг и больше никогда». Но жизнь у него была очень короткой, его приняли в«Современник», а через несколько лет он скоропостижно скончался.


В Малом театре работают мои однокурсники Виктор Бунаков и Виктор Андрианов – вместе мы участвовали в дипломном спектакле «Мизантроп» в постановке нашего режиссёра-педагога Владимира Сергеевича Сулимова, актёра театра имени Моссовета.


Павел Ремизов, сыгравший в «Пиратах…» доктора, сейчас живёт у себя на родине в Приморско-Ахтарске, пишет сценарии и иногда снимается в кино. В Московском областном театре юного зрителя работает Сергей Ступников, а в Нижегородском ТЮЗе – Саша Барковский.


В 1976 году, после окончания училища, все наши ребята как-то быстро разлетелись и, к сожалению, многих сразу не стало.


- Буквально на следующей неделе, 17 апреля, исполнится год, как ушёл из жизни руководитель вашего курса Народный артист СССР Виктор Иванович Коршунов. Сохранится ли традиция собираться его выпускникам 7 сентября, на День курса?


- Конечно. Но на эти встречи приходят, в основном, выпускники последних лет. Их ещё не так сильно жизнь закрутила, да и тянет пока ребят в родную «альма-матер». Я тоже стараюсь ходить, но без своих чувствую себя там одиноко. А вот Валерий Баринов не пропускает ни одну встречу. Молодец! Его знают и любят все-все «коршуновцы».


Встречи проходят так: курс, который учится, делает для выпускников капустник, а дальше – фуршет и неформальное общение. Вот и мы в годы своей учёбы готовили капустники, а потом помню, как известный уже тогда Василий Бочкарёв рассказывал мне, насколько всё в театре непросто– между актёрами, руководством. А я слушала его с отрытым ртом.


- После окончания училища Вас приглашали во многие ведущие театры Москвы, но Вы почему-то остановились на «Сфере», основателем и художественным руководителем которой была Екатерина Ильинична Еланская, супруга В.И. Коршунова. В этом году театру исполняется 35 лет. Давно навещали «родные пенаты»?


- Больше двадцать пяти лет назад, когда забирала трудовую книжку. А ведь мы его сами строили, кирпичи таскали. Но пока не было своего здания, все постановки осуществлялись на разных театральных площадках – в музеях, в клубе завода «Каучук» на Плющихе.


Еланскую можно считать первым режиссёром, который открыл движение антреприз. Она приглашала артистов из разных столичных театров и ставила с ними спектакли. Будучи молодой актрисой, благодаря Екатерине Ильиничне я переиграла тогда на сцене со многими корифеями: с Евгением Весником – в спектакле «Мой крылатый друг», с Евгенией Ханаевой – в «Театральном романе», с Кирой Головко, Татьяной Ленниковой и Петром Черновым – в «Там, вдали» – это, кстати, была самая первая постановка«Сферы». В ней также участвовали Евгения Симонова и Евгений Киндинов.


Я очень любила Театр на Таганке, но никогда бы не пошла туда работать. Хотя показывалась с курсом. И меня приглашали. Это ведь режиссёрский театр, а он не дал бы мне до конца проявить себя на сцене.


Андрей Александрович Гончаров брал меня в Маяковку, но я и здесь отказалась. И не сожалею об этом. Всё-таки Еланская загрузила меня такими ролями, что я вряд ли бы когда-нибудь и у кого-нибудь их получила.


Играла и Чехова, и Островского, и Шукшина, и Булгакова, и Зощенко… Выходила на сцену и в комедийных ролях, и в драматических. Низкий поклон Екатерине Ильиничне, это она во мне увидела актёрский потенциал. И вероятно, заприметила его ещё в «Щепке», приходя на наши экзамены, показы и спектакли.


- Знаю, в театральных вузах многие педагоги сейчас закрывают глаза на то, что их студенты убегают с занятий ради съёмок в кино. Таких выходок Коршунов категорически не приветствовал, да и Еланская этого не одобряла. Как складывались Ваши отношения с кино?


- Да, Виктор Иванович действительно был с нами строг в этом отношении. Но его легко понять: нам нужно было получить школу, а для этого все должны быть на равных. И уже на четвёртом курсе стало понятно, кто чего добился.


Но когда парни или девушки начинают сниматься ещё с первых курсов, они и образование шаткое получают, да и звёздная болезнь по отношению к однокурсникам проявляется, а это мешает работе с партнёром на сцене.

Сейчас я понимаю, от какого же количества хорошего материала я в своё время по глупости отказалась. В юные годы кажется, что тебе столько ролей будут предлагать всегда. И сейчас молодые актёры уже понимают – хвататься нужно за всё, что тебе предлагают. Чтобы потом на жалеть.


В «Сфере» я была занята чуть ли не в каждом спектакле. Плюс постоянные репетиции. Из-за чего, увы, мне довольно часто приходилось отказываться от ролей в кино.


Еланская других режиссёров в театр не пускала, и когда я поняла, что пришло время расширять своё творческое пространство, из «Сферы» я ушла. Но так совпало, что в то же время театр покидали ещё несколько артистов. И Екатерина Ильинична подумала, что я ушла «заодно». Вероятно, она обиделась...


- Наталья Николаевна, Вам не раз приходилось в жизни сталкиваться с предательством и завистниками, но Вы не сломились, а Ваши глаза всё так же полны оптимизма. Дайте совет тем людям, у которых тоже бывает несладко на душе.


- Жизнь у нас одна, и она безумно скоротечна. Поэтому нужна радоваться каждому прожитому дню. Вспомните притчу о двух лягушках, попавших в кувшин с молоком. Одна сразу сложила лапки и захлебнулась, а вторая, барахтаясь, из молока сбила масло и спаслась. Поэтому как бы ни было тяжело на душе, как бы близко не подбиралась безысходность, за жизнь стоит бороться до конца.


Кадр из кинофильма "Пираты ХХ века" Сцена из дипломного спектакля "Мизантроп"


Богдан КОЛЕСНИКОВ

Фото автора и из архива

Нет комментариев
Добавить комментарий