Она всегда говорит правду в глаза и не любит лицемерие. Характер непростой, зато талант на лицо. Работать с ней многие режиссёры считают за счастье, потому что Народная артистка России Эра Зиганшина, да простит она мне это сравнение, – товар штучный. Актриса не боится быть в кадре или на сцене смешной и некрасивой, ведь настоящий артист должен уметь сыграть любую роль.
1 февраля одна из самых драматических актрис отечественного театра и кино отметила юбилей. На днях состоялась наша встреча, она прошла в Санкт-Петербурге, в Российском государственном академическом театре драмы имени А.С. Пушкина.
- Эра Гарафовна, с 2011 года Вы, известная и любимая миллионами зрителей актриса, работаете в легендарной Александринке. В истории российского театра нечасты случаи, когда в труппу приглашают опытного артиста, за плечами которого уже десятки успешных работ и на сцене, и в кино. Больше всё-таки стараются брать молодёжь. Расскажите, как Вы попали в этот театр?
- Так сложилось, что здесь искали актрису на роль бабушки в спектакль «Литургия ZERO» по роману Ф.М. Достоевского «Игрок», и режиссёр счёл, что «на эту роль надо пригласить актрису Зиганшину». И у меня такое подозрение, что он не ошибся. (Улыбается).
- Увидев Вас в спектакле «Похороните меня за плинтусом», я понял, что Вы – глубокая драматическая актриса. Наверное, комедийные роли Вас привлекают меньше?
- Наоборот, я всегда мечтала сыграть что-нибудь комедийное, попеть и потанцевать на сцене, тем более в юности я делала это очень хорошо, но... так сложилась моя жизнь, что играю исключительно драматические и даже трагические роли.
У меня вообще большие претензии к драматургам всех времён и народов: почему в театре нет больших серьёзных ролей для опытных артистов? Вот маленькие ролишки – пожалуйста, а чтобы была роскошная возрастная роль для семидесяти- или восьмидесятилетней актрисы – так почти ничего нет. Все шикарные возрастные роли предназначены актрисам моложе 50 лет, дальше же приходится ломать голову режиссёру или самой артистке, которая по-прежнему хочет присутствовать на сцене в хороших ролях. Не хочется просто выскочить старушкой из двери, чтобы сказать: «Барин пришёл» и снова скрыться за кулисами. Конечно, жизнь заставит, и такое будешь делать, правда, не хотелось бы.
И роль бабуленьки, которую режиссёр предложил мне в спектакле «Литургия ZERO», стала для меня большим подарком. Но, увы, таких ролей и пьес очень и очень мало.
- Ваша студенческая жизнь берёт своё начало с Высшего театрального училища им. Щукина. Вместе с Вами на курсе учились будущие известные актёры Наталья Селезнёва, Марианна Вертинская, Валентина Малявина, Евгений Стеблов, Борис Хмельницкий. Но обстоятельства так сложились, что, познакомившись с выдающимся театральным режиссёром Георгием Товстоноговым, приехавшим в 1964 году в Москву с гастролями Большого драматического театра, в училище Вы так и не доучились: по совету своей подруги М. Полицеймако, оканчивающей в том же году «Щуку», Вы показались Г.А. Товстоногову, который в Вахтанговском театре устроил просмотр актёров, вот-вот выпустившихся из театральных училищ. И Вы, окончившая только 2 курс, утаив, что Вам ещё учиться и учиться, решили ему показаться. И из всех актёров Георгий Александрович выбрал именно Вас…
- И мне ведь удалось его обмануть, хотя когда рассказала ему правду, он на меня очень рассердился. Но на свой курс принял. Так я попала в Ленинград и первое время жила на Бородинской улице, у ведущего актёра БДТ Виталия Павловича Полицеймако, Машиного отца.
- Полагаю, Товстоногов возлагал на Вас большие надежды, но в свой театр так и не пригласил. Неужели не простил обмана?
- Вероятно, он для себя уже решил, что человек я недисциплинированный и неуправляемый. «Ты ничего не понимаешь в театре», сказал он мне однажды. Вот и всё.
- Однако ж спустя годы, когда вместе отдыхали в Ялте, Вы признались Георгию Александровичу, что всегда хотели играть в его театре…
- Верно, но он намекнул мне, что я, мол, сама отказалась.
- Прикинулся, наверное, что не помнит, как всё было на самом деле.
- Я тоже так думаю. Всё помнил! Просто он мне подыграл, а я подыграла ему.
- Ну, Вы не в обиде на него?
- Нет, конечно. Наоборот, считаю это большим везением, ведь если бы Георгий Александрович оставил меня у себя в театре – большой вопрос, какие бы роли я играла. Потому что с моего курса, который он вёл в Ленинграде, – пусть меня все простят, – как-то никто и не прозвучал. Хотя курс у нас был довольно сильный.
Я была несказанно счастлива от знакомства с Геннадием Михайловичем (Г.М. Опорков, с 1971 года главный режиссёр Ленинградского театра имени Ленинского комсомола, – прим. авт.). Ведь у меня начался роскошный период в жизни, я играла потрясающие роли, о которых может мечтать любая артистка.
- К сожалению, Опорков очень рано ушёл из жизни…
- Да, его не стало в 47 лет. После его смерти я поработала здесь ещё год и написала заявление на увольнение. К тому времени у меня появился ещё один ребёнок, а немного погодя меня уже пригласили в Театр музыкальной комедии имени Н.П. Акимова на роль Зойки в «Зойкину квартиру».
Затем уехала работать в Москву, но через многие годы снова вернулась в Санкт-Петербург, стала играть на сцене родного «Балтийского дома» (До 1991 года – Ленинградский государственный театр им. Ленинского комсомола, – прим. авт.). Последними моими работами на этой сцене стали две роли: Ольга Берггольц в спектакле «Ольга. Запретный дневник» и Бабушка в постановке «Похороните меня за плинтусом».
Я человек старых правил, хорошо это или плохо не знаю, но меня это по крайней мере не огорчает. Хочу встречаться с режиссёрами, которые не будут заставлять меня делать то, что мне категорически не нравится. А не нравится мне сегодня многое. Опять же я делаю скидку на возраст, на опыт и на то, что лучшие мои годы прошли в другой стране – в СССР. Я поменяла государство, сидя в своей собственной квартире и работая в том же театре. Государство сменилось, а вместе с ним поменялось и всё вокруг…
- История Александринского театра длиной более, чем в 260 лет. Этот театр всегда славился своим классическим репертуаром. Теперь же здесь нередко обращаются и к современным пьесам. Интересно, если молодой неопытный режиссёр, недавний выпускник театрального вуза предложит Вам сыграть в его спектакле, согласитесь?
- Поначалу, конечно, соглашусь. Мне действительно интересны молодые и талантливые режиссёры. Но будет ли мне интересно с ним потом – покажет время. Я уже сталкивалась с подобной ситуацией: начинаю работать над ролью, хожу на репетиции и вдруг понимаю, что мне этот режиссёр совсем не интересен. А зачем впустую тратить его и своё время? Чтобы не обижать режиссёра, не расстраивать ни себя, ни его – культурно отказываюсь. Не хочу играть что-то из жизни муравьёв.
Ещё много лет назад я пообещала себе, что буду играть только то, что хочу. Я это заслужила! Поэтому-то и с кино у меня нередко складывались непростые отношения. Честно скажу, кино я никогда не любила.
- Отец хотел назвать Вас Воэрой, но вместе с мамой они «сошлись» на Эре. Полагаю, воинственность всё же имеет место быть – в Вашем характере.
- Да, характер у меня достаточно воинственный. Несмотря на такую зависимую профессию, всю жизнь я была человеком свободолюбивым и по мере своих сил всегда старалась отстаивать свою независимость.
- Как Вы относитесь к личным юбилеям?
- Очень плохо. Начиная с 50 лет воспринимаю их, как репетицию поминок. (Улыбается). Человек я самодостаточный, и не нужны мне все эти хорошие слова, которые принято говорить на подобных мероприятиях. В 2014 году в Александринском театре мне предлагали провести мой юбилейный вечер, но я наотрез отказалась, пообещав, что проведём его через пять лет. Но время что-то так быстро пролетело, и теперь я стою перед фактом. (Смеётся).
Юбилейный вечер Эры Зиганшиной с большим успехом прошёл 6 февраля в Доме актёра в Санкт-Петербурге.
Богдан КОЛЕСНИКОВ
Фото автора и из архива