Как монумент, велик и недвижим,
Она стоит громадою металла:
Октябрьской ночью выстрелом одним
Прославилась – и легендарной стала…
Степан Щипачев
Не к добру!
Та далекая весна была в России дождливой и холодной. Над строгим гранитом Петербурга крутились налетевшие с залива суматошные ветра. Рвали флаги на эскадре, пришедшей поутру из Кронштадта и выстроившейся двумя колоннами у невского устья.
Отставной адмирал Карл Федорович Авелан вышел с трубкой поутру на балкон своего особняка. Цепким стариковским взглядом окинул длинный ряд замерших на якорях боевых кораблей. Кликнул ординарца:
- Кондратов, по какому случаю парад?
- С заводских испытаний пришел новый крейсер.
- Это на Страстной-то неделе и – парад?! Не мог государь до Светлого Христова Воскресенья повременить.
Ворчливый отставник махнул рукой, а через час не принял курьера из Адмиралтейства. Отверг приглашение присутствовать на этом параде в числе почетных гостей. И не знал тогда, что пренебрегает возможностью поближе познакомиться с одним из самых знаменитых кораблей Российского флота. Новым крейсером, который в тот день, завершив испытания, присоединился к боевой эскадре, была «Аврора».
Это произошло в начале мая 1903 года, ровно 105 лет назад.
«Богини отечественного производства»
Функции бронепалубных крейсеров в эскадре обычно сводятся к ведению разведки и скоротечным маневренным поединкам. Есть и еще одна типичная для этого класса боевая работа – рейдерство, под которым в войне на море понимают охоту на снабжающие неприятеля военные корабли.
Как ни странно, спущенная на воду 11(23) мая 1900 года «Аврора» и однотипные с ней крейсера «Паллада» и «Диана», также построенные в Петербурге, считались у моряков далеко не лучшими представителями крейсерского класса.
Хороший разведчик должен быть довольно мелким, быстрым и незаметным, «уметь» сливаться с горизонтом. А здесь… Водоизмещение каждой из «богинь отечественного производства» переваливало за шесть с половиной тысяч тонн. Борта – высокие, с выступающим полубаком и округлой толстой кормой.
Хорошим рейдером «Аврора» не стала. Специалисты отмечали, что у всей ее серии наблюдается недостаток скорости (предельный ход – около 20 узлов, или 37 километров в час). Да и оружия маловато. В качестве главного калибра - всего 8 шестидюймовых пушек. Позже, при модернизации, «Авроре» первым делом добавили артиллерии и довели число главного калибра до 12 штук.
Первым командиром только что вступившего в строй корабля стал капитан I ранга Евгений Романович Егорьев, впоследствии погибший под Цусимой. Человек со спокойным характером, очень опытный, к своим сорока семи годам успевший покомандовать тремя боевыми кораблями и дважды обогнуть земной шар в кругосветных плаваниях.
…А потом была первая в ее биографии большая война – с японцами. И беспримерный для корабля дотурбинной эпохи переход через три океана – в составе II Тихоокеанской эскадры, идущей на выручку осажденному Порт-Артуру. И цусимский разгром 14 мая 1904 года, в котором из 38 «вымпелов» русской эскадры более-менее уцелело, не считая миноносцев, только четыре. Крейсера «Аврора», «Олег» и «Жемчуг» ушли в нейтральную Манилу, «Алмаз» прорвался во Владивосток. Остальные – либо на дне, либо в плену…
«Доблесть и милосердие»
К началу Первой мировой войны «Аврора» - заслуженный ветеран Балтийского флота с дальним боевым походом и несколькими учебными заграничными плаваниями на счету. За это время почетный стенд в кают-компании покрылся наградными вымпелами и медалями.
Особую гордость команды и офицеров вызывала золоченая медаль с чеканным рельефом: на дымящихся развалинах города рослый моряк в тельняшке держит на руках спасенного ребенка. И надпись на латыни: «Доблесть и милосердие»… Однажды во время учений у берегов Италии случилась беда: один из красивейших городов Апеннинского побережья, Мессина, был в одночасье разрушен сильным землетрясением. И первыми, кто пришел на помощь пострадавшим жителям, оказались ребята из русского морского десанта. Моряки с «Авроры» и «Цесаревича», тоже ветерана русско-японской войны, бывшего флагмана порт-артурского отряда броненосцев.
Они спасли около 8 тысяч человеческих жизней.
«Мгновенье славы настает»
Большинство из нас знает «Аврору» прежде всего как участника революционных событий. Можно бесконечно долго спорить о том, благом или злом была для России революция. Сегодня каждый волен иметь по этому поводу собственное мнение…
Одно несомненно: столь великие политические потрясения не возникают из ничего, без причины. И подлинно справедливая оценка того, что происходило в Петрограде 25 октября (7 ноября) 1917 года – за историками будущего. А нам, читатель, наверное, будет достаточно нескольких строгих фактов, на которые до сих пор мало кто, кроме специалистов, обращает внимание.
«Аврора» не пришла в город непосредственно перед штурмом Зимнего. Она уже около полугода находилась в ремонте на Ново-Адмиралтейском заводе после участия в боевых действиях Первой мировой войны. К моменту штурма Зимнего командовал кораблем лейтенант Н. Эрикссон. Этот командир не был, как положено, назначен приказом главнокомандующего, а вступил в должность… после выборов путем тайного голосования всего экипажа. К слову, прежний командир был расстрелян сторонниками партии левых эсеров.
В Неву «Аврора» вошла не одна, а фактически, во главе эскадры численностью 11 вымпелов. Участие боевых кораблей в артиллерийском обстреле верных Временному правительству частей не планировалось, расчет шел на психологический эффект. Например, на борту «Авроры» был некомплект боезапаса, а Антонов-Овсеенко прямо рекомендовал морякам побольше светить прожекторами по окнам Зимнего. Во дворце, отключенном от электроэнергии, внезапная вспышка мощного ослепительного луча сама по себе вызвала панику.
И еще один факт: из 570 душ авроровского экипажа в эти дни большевиками считали себя только 42 человека. Еще 130 сочувствовали левым эсерам… Остальная команда просто была уверена в том, что если не поменять в этой стране власть, Россия проиграет еще одну войну.
Адмирал Авелан был еще жив на тот момент, и даже успел после переворота уехать в эмиграцию.
Узнав о том, от чьего холостого выстрела вылетели ночью стекла в его доме, старик невозмутимо заметил:
- Я же говорил тогда: парад на Страстной неделе – не к добру!..
Виктор ВАЙГЕРТ