В 1979 году состоялась премьера фильма «Возьми меня с собой». В этой картине известного режиссёра Б. Рыцарева свою первую, правда, совсем небольшую роль сыграл 23-летний москвич Николай Аверюшкин. И кто бы мог подумать, что уже через несколько лет, в 1983 году, сразу после выхода на экраны кинофильма «Мы из джаза» актёр обретёт народную славу и любовь.
Опубликовано - 07.02.20 в 14:48; время чтения ~ 3 минуты
Однако путь парня к успеху был тернист. Но Николай не опускал руки, не сдавался и, преодолевая трудности, шёл вперёд.
Сегодня он уже не только успешный актёр, но и поэт-музыкант, исполняющий песни собственного сочинения. А ещё – общественный деятель, пользующийся уважением и авторитетом у многих жителей Замоскворечья: именно в этом столичном муниципальном округе Н.В. Аверюшкин в течение двух созывов был депутатом Совета депутатов.
- Николай Владимирович, мы познакомились с Вами на просторах социальных сетей. Живое общение особенно в мегаполисах постепенно сходит на нет. Да и детей, играющих в те же прятки, «вышибалы» или «колдунчики» в последнее время днём с огнём не сыщешь – многие теперь зависают в интернете и всевозможных гаджетах. Но ведь виртуальное общение вгоняет нас в определённые рамки, не так ли?
- Не уверен, что большинство людей ограничивается общением только в соцсетях. Да, общение в интернете удобно, но в первую очередь для тех, кто живёт друг от друга далеко, в разных городах или странах, и часто видеться им не предоставляется возможным. Если же люди живут в одном городе и хотят встретиться, думаю, это не проблема для них.
А то, что в песочницах малышей встретишь не так часто, а во дворе детворы стало меньше – поскольку мальчишки и девчонки уже сызмальства сидят в гаджетах и за компьютерами – это, я считаю, в первую очередь зависит от семейного воспитания. Я совершенно не против этого, пусть всесторонне развиваются, однако родители должны объяснять им, что нельзя ограничиваться только играми на компьютере. Мамам и папам нужно суметь ребёнка чем-то заинтересовать, увлечь.
- Хорошее кино тоже выполняет воспитательную функцию, однако его почему-то показывают или на ночь глядя, или рано утром…
- Совершенно верно. Как размышляет моя супруга (певица и актриса Елена Ордынская, – прим. авт.), в это время удобнее всего смотреть фильмы жителям Дальнего Востока, ведь если в Москве 5 утра, то там уже полдень.
Может, в этом замешана скрытая политика? Глупыми и необразованными проще управлять, потому-то именно в прайм-тайм нам нередко и показывают низкопробные сериалы и всевозможные ток-шоу.
- Несколько лет назад при Доме культуры «Саввино», что находится в подмосковном городском округе Балашиха, Вы создали театр-студию «Классика». Расскажите, как и чем он живёт сегодня?
- Студия была организована с целью привлечения молодёжи к творческой деятельности, к искусству и культуре. И мне удалось заложить некоторые основы. Но иногда обстоятельства бывают сильнее нас. Не всё получается так, как изначально было задумано. И я сожалею, что так и не удалось создать там настоящий театр, ведь для этого были все предпосылки…
К слову, это не первый мой опыт в организации театральной студии. Самую первую свою студию я создал в Московском институте инженеров геодезии, аэрофотосъёмки и картографии. И два моих студийца, кстати, поступили в Высшее театральное училище имени М.С. Щепкина.
- А Ваши родители имеют какое-то отношение к искусству?
- Нет. Владимир Николаевич, мой отец, был водителем, потом долгие годы занимал руководящую должность в транспортном цехе завода имени С.В. Ильюшина, а мама Екатерина Ефимовна работала в сфере торговли.
Ещё в детстве я очень хотел поступить в музыкальную школу, но родители не видели у меня большого таланта. Хотя и не мешали мне выбирать профессию по душе.
Вернувшись из армии, я пытался поступать во все основные театральные вузы Москвы. Но везде получал отказ, а во время отборочного просмотра в ВТУ имени Б.В. Щукина услышал от какого-то старшекурсника: «Мы вообще не рекомендуем вам близко подходить к сцене». Наверное, в чём-то члены приёмной комиссии были правы, ведь я тогда был зажат, как шпала.
Вскоре узнал о предстоящем наборе во Всероссийскую творческую мастерскую эстрадного искусства при «Росконцерте». Во время приёмных экзаменов исполнил под балалайку песню из «Бумбараша», что-то прочитал. И меня взяли. Шёл 1978 год.
Учился на курсе А.А. Харламовой, актрисы Театра Советской армии. Это ей, кстати, режиссёр Александр Сиротин, который тоже преподавал в ВТМЭИ, однажды при мне сказал: «Вы знаете, Александра Алексеевна, я думаю, Колю должны заметить в кино». Так оно и произошло.
Когда пришёл на Центральную киностудию детских и юношеских фильмов имени М. Горького, мне предложили встать на учёт в актёрский отдел. А вскоре позвонили и пригласили на небольшую роль в фильм «Возьми меня с собой».
В 1979 году я окончил эстрадную студию и где-то в это же время получил предложение сняться в следующей картине Бориса Рыцарева «Ледяная внучка».
Весной 1980 года, прогуливаясь по Москве, я увидел объявление о наборе поющих актёров в возрасте до 30 лет в музучилище имени Октябрьской революции на отделение музыкальной комедии. Меня приняли. Кстати, на этом же курсе училась и моя будущая супруга Елена, вместе с ней мы живём уже 36 счастливых лет и вырастили двух замечательных дочерей.
Когда наше музыкальное училище, расположенное на Большой Ордынке, закрыли, весь курс перевели в ГМУ имени Гнесиных.
- Исходя из того, что съёмки фильма «Мы из джаза» начались в 1982 году, Карен Шахназаров, полагаю, заприметил Вас ещё в то время, когда Вы учились на 2-м курсе в музучилище имени Октябрьской революции?
- Да. Мы, второкурсники, были задействованы в дипломном спектакле студентов 4-го курса «Каждой женщине хочется быть Дульсинеей» (по мотивам пьесы А. Володина «Дульсинея Тобосская»). И Карен Шахназаров, пришедший посмотреть на игру одной из актрис, которую он присматривал на роль Кати Бобровой в свой фильм «Мы из джаза» (утвердили Е. Цыплакову), сидел в зрительном зале. И я приглянулся ему. Когда приехал на киностудию, Карен Георгиевич сначала предложил мне роль Самсонова. (Её в итоге сыграл Л. Куравлёв, – прим. авт.). Но тут же он поинтересовался, умею ли я играть на барабанах. Понимая, что наступает мой звёздный час, пришлось его обмануть, и я сходу ответил: «Конечно, умею». Когда начались кинопробы на роль Жоры-барабанщика, все актёры друг за другом отсеялись и… утвердили меня. (Улыбается).
- Но ведь Вашему герою приходилось играть не только на барабанах, но и на скрипке. Неужели по ходу съёмок учились?
- О, это отдельная история. Когда мы приехали на съёмки в Одессу, вместе с ассистенткой режиссёра я тут же пошёл в консерваторию – чтобы профессор показал, как правильно держать смычок. На что он с характерным для одесситов акцентом нам сказал: «Они-таки хотят, чтобы я за 15 минут научил его тому, чему люди учатся годами». Тем не менее, профессор не отказался нам помочь. Хотя в фильме, разумеется, звучит фонограмма, а я лишь имитирую движения.
- В одном из кадров Жора танцевал степ. И даже был крупный план…
- Вот здесь в кадре были мои ноги, сам отбивал чечётку. Правда, мне до сих пор становится неловко от того, насколько я это делал непрофессионально.
- Уверен, Николай Владимирович, зритель к этому не придерётся.
Сейчас с кем-нибудь из «джаз-банда» поддерживаете отношения?
- Несколько лет назад вместе с Александром Панкратовым-Чёрным ездили в Луганск и Донецк с антрепризным спектаклем «Провинциальные анекдоты», а с Игорем Скляром встречаемся крайне редко.
- Современная публика Вас уже хорошо знает не только как актёра, но и автора и исполнителя собственных песен. Полагаю, всё началось в лихие девяностые, когда многие актёры остались не у дел?
- Я всегда писал и стихи, и музыку. Возможно, это основное, что мне нравится и чем я занимаюсь в творческом плане. Хотя, полагаю, мало кто знает меня с этой стороны. Поэтому по мере возможности я устраиваю концерты и творческие вечера, выступаю в разных российских городах. Но я не только исполняю авторские песни, в концертную программу включены и шлягеры из фильмов, в которых я снимался, в том числе «Мы из джаза».
Богдан Колесников
Фото автора