Главный режиссёр и балетмейстер Краснодарского музыкального театра Александр Мацко человек увлечённый, он работает с удовольствием, не щадя сил и не жалея времени. Вероятно, таким его взрастил удивительный человек, талантливый и самобытный режиссёр Роман Григорьевич Виктюк, на чьём курсе в самом начале двухтысячных годов наряду с другими яркими студентами постигал профессию Мацко. Своему самому любимому педагогу, к глубокому сожалению, покинувшему этот мир 17 ноября, Александр навсегда останется благодарным.
Опубликовано - 20.11.20 в 08:47 время чтения ~ 3 минуты
Первым спектаклем А. Мацко на сцене Краснодарского музыкального театра была знаменитая опера П.И. Чайковского «Иоланта». Постановку осуществлял сам Виктюк. В качестве второго режиссёра и балетмейстера на этой площадке выступил один из его любимых учеников – Саша Мацко. Причём всё получилось спонтанно: ни Роман Григорьевич, ни Александр Викторович и предположить не могли, что судьба сведёт их в Краснодаре, куда как раз в то же время одарённого студента-пятикурсника Мацко в январе 2003 года пригласил режиссёр Сергей Терехов для постановки танцев в оперетте «Весёлая вдова». Виктюк увидел своего студента в театре, взял за руку и сказал: «Ну, раз ты тоже здесь, будешь мне помогать». Весной 2003 года на сцене Творческого объединения «Премьера» Александр выпустил сразу два своих первых спектакля. И уже летом того же года, получив диплом, вернулся в столицу Кубани и остался работать в музыкальном театре, который стал для него вторым домом. Его любит весь коллектив, он платит взаимностью. И так почти уже два десятилетия.
Наша встреча с Заслуженным деятелем искусств Кубани А.В. Мацко состоялась в Краснодаре, в одном из самых любимых мест режиссёра – парке Галицкого.
- Александр Викторович, конечно, пандемия коронавируса повлияла на культурную жизнь в нашей стране. Во многих городах с середины марта в одночасье было приостановлено проведение мероприятий с участием зрителей, закрыли театры, музеи, выставки, кинотеатры и цирки. Ближе к календарной осени ситуация вроде бы стала налаживаться, однако теперь число заразившихся коронавирусом снова возрастает. Москве повезло немножко больше, чем другим регионам: столичным зрителям при соблюдении масочного режима и других мер предосторожности разрешается посещать театры. Как обстоят дела у вас? Если не ошибаюсь, музыкальный театр в этом году должен выпустить аж три премьеры…
- Пока ждём министерского разрешения, чтобы выйти на основную сцену. В настоящий момент все репетиции проходят в балетном зале и фойе. Нам некогда падать духом, впереди много работы. Запланированные спектакли мы обязательно выпустим. Главное, поскорее вернуться на сцену.
- Расскажите, что в скором времени увидит ваш зритель?
- В первую очередь балет «Мир». Мы репетируем его почти три года и мне как создателю, разумеется, очень хочется его уже выпустить и показатель любимому зрителю. Декорации готовы, костюмы сшиты, спектакль поставлен. Осталось выйти на сцену, провести генеральный прогон и – вперёд! То же касается оперетты «Баядера» и музыкального проекта «Ночь в опере».
Настроение в театре немножечко печальное, ведь артисты созданы для того, чтобы выходить на сцену, а эту возможность у них забрали ещё в марте, тем не менее, позитив никто не теряет.
- К творчеству Льва Толстого, а сегодня, к слову, 110 лет со дня ухода его из жизни, вы прибегаете уже не первый раз: 6 лет назад Краснодар уже рукоплескал балету «Анна Каренина». Любовь к творчеству маститого писателя у вас со школы?
- Я всегда им восхищался. Недавно четвёртый раз перечитывал «Войну и мир» и всякий раз нахожу для себя в романе что-то новое. Мой балет «Мир» – постановка непростая, но я искренне надеюсь, что язык танца зрителю будет понятен.
- Чью музыку вы использовали в спектакле?
- Обычно я не ставлю балет на одного композитора. А тем более если речь идёт о таких масштабных произведениях, как «Мастер и Маргарита», «Война и мир» или «Анна Каренина».
В «Мире» зрители услышат не только потрясающую музыку Прокофьева из оперы «Война и мир», но и произведения нашего гениального современника – польского композитора Абеля Коженёвского. Также прозвучит музыка других талантливых авторов. А ещё – во время одного из действ на сцене появится хор нашего театра, который исполнит несколько произведений.
- Вас по праву называют универсальным балетмейстером, который умеет мастерски переплести в одном спектакле современную хореографию и классический балет. А как вы уживаетесь на одной сцене с Театром балета Юрия Григоровича, труппа которого тоже базируется на площадке ТО «Премьера»?
- Конкуренции между коллективами нет. Спектакли нашего музыкального театра пользуются большой популярностью у зрителя, в залах всегда аншлаги. Хотя, увы, нам не так часто удаётся выходить на сцену, поскольку под крылом «Премьеры» приютились сразу несколько творческих коллективов, а сцена, к сожалению, одна на всех.
В репертуаре нашего театра есть удивительная музыкальная постановка, посвящённая двум великим женщинам – Людмиле Гурченко и Эдит Пиаф. Особое место в этом современном балете занимает судьба творческой личности, остро ощущающей своё звенящее, стискивающее кольцами одиночество. «Новеллы о двух легендах и любви» повествуют о жизни великих людей, посвятивших свою жизнь искусству, отдавая себя без остатка, чьё творчество заставляет трепетать наши сердца и сегодня. Это один из моих самых любимых спектаклей. Знаю, что и артисты, и зрители соскучились по нему. Тем более за 10 лет, что спектакль идёт на сцене театра, «набралось» уже около 40 разных новелл. Мы планировали сыграть этот трёхактный спектакль 12 ноября, в день 85-летия Людмилы Марковны Гурченко, однако пандемия внесла свои коррективны в наши планы.
- У вас вся жизнь в искусстве, Александр. Приоткройте завесу, как саратовский мальчишка через тернии к звёздам попал на курс Романа Виктюка?
- С раннего детства я занимался танцами, мне было лет пять, когда мама записала меня в хореографический кружок и театральную студию при Доме культуры, в котором она работала главным бухгалтером. Так что первые свои шаги на сцене я сделал в ДК, находившемся на территории военного городка в посёлке Татищево-5 под Саратовом, где мы жили. Хореографией я занимался и в вузах, в которых посчастливилось учиться – в Саратовской государственной консерватории имени Л.В. Собинова, а также в Тамбовском госуниверситете имени Г.Р. Державина, где были потрясающие педагоги, и с особой теплотой я вспоминаю занятия по режиссуре у Игоря Михайловича Милованова, ученика Г.А. Товстоногова. Он раскрыл мои крылья, дал свободу мыслям, поддерживал все мои идеи. Для меня было важно, что рядом есть плечо, на которое всегда можно опереться.
Но вскоре здесь мне стало немножко тесновато, и увидев в конце февраля 1997 года в газете объявление о том, что театральный режиссёр Роман Виктюк набирает режиссёрский курс в ГИТИСе, не задумываясь, я сорвался и уехал в Москву. Уже 28 февраля был у него на прослушивании. Всё прошло успешно, я вернулся в Тамбов и продолжил учёбу.
Тем же летом университет я всё-таки оставил и снова отправился в столицу – поступать к Роману Григорьевичу. Лучшего педагога я просто для себя не представлял, тем более несколькими годами ранее мне уже посчастливилось насладиться его знаменитыми постановками «Служанки» и «Саломея». Для себя я сразу уяснил – если учиться режиссуре, то только у Виктюка.
В своих спектаклях Роман Григорьевич мастерски совмещал пластику, драму, вокал – о таком синтетическом театре можно было только мечтать. И я до сих пор его исповедую: мне хочется, чтобы в балете – пели, а в драме – танцевали. Чтобы все эти виды искусств были переплетены.
- Какой самый важный жизненный урок вы усвоили, общаясь с этим невероятным человеком?
- Когда мы учились ещё на 1 курсе, Роман Григорьевич собрал нас и сказал: «Вы думаете, я буду обучать вас азам режиссуры? Нет! В первую очередь моя основная задача – научить вас быть людьми».
На нашем курсе учились ребята, приехавшие из разных уголков России. Мы успешно поступили, началась учёба, но в общежитии для нас не хватило места. Первый год нам приходилось ютиться по съёмным квартирам. Жили кто где, в основном на окраине столицы. Помню, одна моя однокурсница снимала комнату в Капотне, и от метро ей приходилось добираться до дома на автобусе. Мне же повезло больше, в течение года я тайно ночевал в чужом общежитии на Левобережной. Главное, со знанием дела пройти мимо вахтёра и приветливо поздороваться. (Улыбается).
Утром и днём мы находились на занятиях в институте, а вечером, после учёбы, ехали в Сокольники, в театр, которым руководил наш любимый мастер курса. Здесь мы с Романом Григорьевичем продолжали свою творческую деятельность. И отпускал он нас минут за 15 до закрытия метро – чтобы мы успели заскочить в последний поезд.
Виктюк нас всегда очень любил и тратил на нас всё своё время. Мы жили только искусством!
Богдан Колесников
Фото из архива А.В. Мацко