Сегодня на страницах «ЛГ» о своём отце вспоминает Почётный ветеран Подмосковья Георгий Семёнович Филиппов. Уроженец Тамбовской области, он долгие годы проживает в Люберцах.
- По данным Тамбовского областного архива и местного краеведческого музея семья Филипповых имеет глубокие корни на Тамбовщине, – вспоминает ветеран. – Мне известно, что в 1845 году братья Максим и Василий Филипповы приобрели в Моршанске небольшую булочную. Она успешно работала, каждый день кормила людей свежей выпечкой. Шли годы, братья один за другим умерли. До сих пор на старом кладбище Моршанска стоят памятники и тому, и другому. Булочная перешла к их племяннику Максиму Иевлевичу Филиппову, а уже позже мой дед Иосиф Максимович вместе с бабушкой Натальей Михайловной продолжили семейное дело. У них было восемь детей и одна внучка. В годы Первой мировой войны всей семьёй помогали лазарету для раненых. А старший сын деда – Сергей Иосифович – воевал на передовой.
Моя мама Александра Ивановна Швецова родилась на излёте XIX столетия, в 1899 году, в одной из малых деревень Тамбовской губернии в многодетной семье. Отучилась в гимназии и в 1928 г. вышла замуж за моего будущего отца – Семёна Иосифовича Филиппова.
Мама очень верила в Бога. Дома у нас всегда висела икона с лампадкой, и мама регулярно ходила к монашкам молиться.
Коллективизация больно ударила по роду Филипповых. В начале 1930-х годов наша семья практически вся была репрессирована и выслана по разным адресам в отдалённые края и веси Советского Союза. Семён и Иван попали в город Бугуруслан Оренбургской области. Работали счетоводами. Мне тогда было три года (я 1929 г.р.), а брату Сергею – два. Плохо ли, хорошо ли – так продолжалось шесть лет.
Грянул грозный тридцать седьмой год. Как утверждают сегодняшние открытые источники, на все субъекты СССР из Москвы спускались пресловутые «разнарядки». Оренбургская область должна была выявить не менее 1500 «врагов народа» и физически ликвидировать их, а также 2000 человек отправить в лагеря ГУЛАГа. «Встречные обстоятельства» приветствовались. «Отстающих» ругали, исключали из партии и сажали.
Местный отдел НКВД предъявил ордер на арест Семёна Иосифовича Филиппова за № 1213. В наспех сфабрикованной бумаге отсутствовала подпись прокурора. Не было понятых. Всё это грубо нарушало положения «сталинской» Конституции, принятой годом ранее и объявленной «самой прогрессивной в мире». Отец поцеловал нас, и чёрный воронок увёз его в неизвестность... 3 ноября ему был устроен первый допрос.
Вопрос следователя Смыкова: «Вы арестованы как участник контрреволюционной белогвардейской повстанческой организации. Признаёте себя виновным?» Ответ отца: «В контрреволюционной белогвардейской повстанческой организации я не участвовал».
Но через какое-то время он «признался» во всех «преступлениях», которые написал Смыков. Какие к нему были применены пытки, мы никогда не узнаем.
6 декабря 1937 был подписан протокол «тройки» Управления НКВД по Оренбургской области:
«Слушали дело Бугурусланской опергруппы НКВД № 321 по обвинению Филиппова Семёна Иосифовича, 1903 г.р., уроженца Моршанска, проживающего в Бугуруслане.
Бывший кулак-торговец является активным участником контрреволюционной белогвардейской повстанческой кулацкой организации, вёл активную контрреволюционную пропаганду, направленную на дискриминацию руководителей партии и правительства, подстрекая избирать кулаков в Верховный Совет СССР.
Постановили: Филиппова С.И. заключить в концлагерь сроком на 10 лет, считая срок с 6 декабря 1937 года.
Заключённый С.И. Филиппов получил номер 3895, находился в тюрьме в Орске до поступления в Унжлаг Горьковской области в феврале 1938 года. Здесь дали ему другой «зэковский» номер – 7662, который он носил на любой своей одежде до своей гибели. Брошенный в тюрьму практически здоровым, через два года из-за физического истощения на лесозаготовках отец стал инвалидом. В справке от 15 ноября 1940 года, подписанной начальником Унжлага, говорится: «С 9 февраля 1938 г. по март 1939-го Филиппов работал грузчиком, нормы выполнял на 118%, отношение к труду хорошее. С апреля 1939 г. по июнь 1939-го работал на балансировке.
Нормы выполнял на 108%, отношение к труду удовлетворительное. С июня 1939 г. по ноябрь 1940-го работал на укладке дров, нормы не выполнял. Отношение к труду плохое. Поведение в быту удовлетворительное. В культмассовой работе не участвует». Справка составлена после обращения С.И. Филиппова с кассационной жалобой. Разумеется, человек с прогрессирующей инвалидностью не мог объективно работать «ударно». Но ещё одной причиной угасания запала было отсутствие перспектив оказаться на свободе.
И вот нашёлся следователь по фамилии Киселёв. Оренбуржец. Изучив следственное дело № 321, он отверг преступную деятельность Филиппова С.И.
Допрошенные им девять свидетелей показали, что со стороны Семёна Иосифовича никакой антиправительственной агитации никогда не слышали. Заражения клещом ста тонн пшеницы на элеваторе не было, что подтверждено справкой управляющего объектом. Случая умышленного разлива сорока тонн бензина на Бугуруслановской нефтебазе тоже никогда не было, как и отравления двух детей в детдоме. В «деле» имеется протест областного прокурора, который просит решение «тройки» отменить, а С.И. Филиппова из-под стражи освободить. «Возбудить ходатайство перед Особым совещанием НКВД СССР о снижении срока наказания С.И. Филиппову с 10 лет до фактически отбытого срока», – требует прокурор.
Но то самое Особое совещание нарушило Конституцию, собственную директиву и инструкцию Генпрокуратуры СССР от 23 апреля 1940 года и не выпустило из Унжлага реабилитированного невиновного человека.
После подчёркнутого игнорирования кассационной жалобы лагерным начальством заключённый продолжал работать на износ, впроголодь, без выходных дней, с утра и до поздней ночи. В результате «сломался» и три месяца – с 26 марта по 27 июня 1941 года – лечился в лазарете. Диагноз: перелом, вызванный абсцессом левой голени. Получил инвалидность второй группы. Затем снова попал в стационар. А 30 декабря умер «от остановки сердца на почве прогрессирующей пеллагры и наличия общего истощения, малокровия из-за недостатка питания и хронической малярии», как было указано в посмертном заключении. Ему было 39 лет.
Повторную реабилитацию он получил в хрущёвскую «оттепель». О смерти отца нам сообщила Анастасия Михайловна Гончарова, монашка, которую отпустили из лагеря по амнистии.
Дети «врагов народа» пережили большую нужду, унижения и несмотря на это отдавали все свои силы, знания и опыт на благо Родины.
У нас осталось неприкосновенным, связующим компонентом память обо всех, кто ценой своей жизни подарил нам Великую Победу в 1945 году. Мы также должны помнить о заключённых в тюрьмах, которые помогали победить фашистов: изготавливали патроны, гранаты, огнестрельное оружие, пиломатериалы на лесозаготовках как мой отец, работая без выходных и голодая. Большое спасибо всем, кто проводит работу по увековечиванию памяти жертв политических репрессий 1930-х – начала 1950-х годов.
Следует отметить громадную работу по увековечиванию памяти жертв политических репрессий и советского периода со стороны Президента РФ Владимира Путина. 30 октября 2007 года при открытии памятника на Бутовском полигоне он сказал: «Политические репрессии – это большая трагедия страны. Уничтожались наиболее эффективные люди, цвет нации, и мы до сих пор ощущаем эту трагедию на себе». В июне 2017 года Путин выступил в Сретенском монастыре во время открытия храма Новомучеников. 10 октября 2017 г. Владимир Владимирович принял участие в церемонии открытия «Стены скорби» на проспекте Сахарова в Москве. Там он заявил: «Для всех нас, для будущих поколений важно знать и помнить об этом трагическом периоде нашей истории. Миллионы людей объявлялись «врагами народа», были расстреляны или покалечены, прошли через муки тюремных лагерей и ссылок. Это страшное прошлое нельзя вычеркнуть из национальной памяти и тем более ничем оправдать, никакими «благами народа».
Российское правительство издало «Концепцию государственной политики по увековечиванию памяти жертв политических репрессий».
В городском округе Люберцы ежегодно отмечается День памяти жертв памяти политических репрессий. При поддержке главы муниципалитета В.П. Ружицкого на Октябрьском проспекте установлен памятник невинно убиенным. Также Владимир Петрович несколько лет назад оказал содействие в установке памятника восьми священникам – на месте разрушенного храма в центре Люберец. Ежегодно выступая на митингах, он обращается к реабилитированным с добрыми словами. Кроме того, здесь отдают дань памяти представители органов власти, депутаты, священнослужители, горожане и молодёжь.
Депутаты Мособлдумы Дмитрий Дениско и Игорь Коханый всегда оказывают моральную и материальную помощь нашим жителям. Председатель Совета ветеранов Люберецкого округа Юрий Орехов наградил наших активистов почётными грамотами и через Московский областной Совет ветеранов – званием «Почётный ветеран Подмосковья». Юрий Орехов постоянно участвует на митингах. Начальник Люберецкого управления социальной защиты населения Ирина Мартынова постоянно оказывает помощь нуждающимся. А благодаря директору Люберецкого краеведческого музея М.П. Изместьева, ныне покойному, я вместе с Александром Яковлевичем Герцем подготовили экспозицию из трёх стендов с воспоминаниями детей «врагов народа» и литературой на эту тему. Значительную помощь нам оказывает Центральная люберецкая библиотека имени С. Есенина во главе с её директором Аллой Карпенко. Там тоже установлен постоянно действующий стенд по данной тематике. В память о репрессиях, которые выкосили и ряды духовенства, священнослужители отслуживают заупокойную литию.
Средства массовой информации: «Люберецкая газета» (главный редактор Л. Вали, заместитель гл. редактора Б. Колесников), «Люберецкая панорама» (заместитель гл. редактора Э. Борисова) освещают митинги и другие мероприятия в городе на эту тему.
Низкий поклон всем, кто проводит работу по увековечиванию памяти жертв сталинских политических репрессий.
Георгий ФИЛИППОВ, Почётный ветеран Подмосковья